14.
Название: Дом, милый дом.
Фандом: Stargate Atlantis.
Герои: Команда, Атлантида.
Тема: Пластик.
Объём: 2316 слов.
Тип: джен.
Рейтинг: G.
Саммари: Атлантиде не разрешают вернуться в Пегас.
Читать- На Земле нет ничего хорошего, - говорит Шеппард.
- Ты так не думаешь, - мягко возражает Тейла.
- Думаю, - мрачно упорствует Шеппард.
Они сидят на пирсе, который соскучившиеся по родной планете, но не желающие покидать Атлантиду ученые выбили себе под летнюю веранду. Ронон на берегу, изучает город, и Шеппард не может не чувствовать некоторого беспокойства за город; МакКей в лаборатории, корпит над какими-то агрегатами, на которые раньше не было времени, и Шеппард опять же не может не чувствовать некоторого беспокойства – так, по привычке.
- Я помню, как оказалась в твоем идеальном мире, - замечает Тейла. – И это была Земля.
Шеппард фыркает и щурится на блики, скачущие по волнам.
- Что вспомнила! Это когда было!
Тейла наклоняет голову, словно обдумывая его слова.
- Что ж, - говорит она немного погодя, - ты действительно очень изменился, Джон Шеппард.
Шеппард невольно улыбается. Он неизменно размякает, когда Тейла называет его Джоном Шеппардом: в воздухе сразу начинает пахнуть первыми днями в Пегасе.
До самого прихода МакКея минут через пятнадцать они молчат, и Шеппард думает, что надо все-таки попробовать и здесь жить настоящим. Или будущим, на худой конец, но никак не прошлым. В конце концов, пока Атлантида на Земле, здесь есть и кое-что очень хорошее.
МакКей садится напротив него, оживленный и улыбающийся от уха до уха. Вулси отбыл на материк, сообщает он, и настроен он был очень решительно, так что можно ждать внушительной суммы не просто на поиск способа силами экспедиции зарядить старые МНТ или найти новые, но и на создание полномасштабного проекта по возвращению Атлантиды домой. Ронон застает команду в очень приподнятом настроении.
Вулси возвращается через два дня и говорит, что не только не будет денег, но и вообще никто не намерен возвращать Атлантиду в Пегас. Никогда. Она нужна на Земле.
Все молчат, не зная, как реагировать.
- Я не понял, - жалобно говорит МакКей. – А мы?
- Экспедиция в галактику Пегас признана завершенной, - отвечает Вулси; его спокойный тон не способствует ускорению осознания и понимания. – Задачи, поставленные перед экспедицией, решено считать выполненными. Во время торжественного закрытия проекта «Пегас» будут произведены соответствующие награждения. Атлантида будет включена в оборонный комплекс Земли. Возможно, нашим ученым позволят какое-то время продолжать свои исследования.
МакКей слишком занят, вспоминая, как дышать, и Шеппард озвучивает его мысли:
- Возможно? Позволят? Какое-то время?
Вулси кивает, снимает очки и немилосердно растирает переносицу. На Шеппарда вдруг снисходит космическое спокойствие, которое, он знает, скоро либо полыхнет ослепительной вспышкой паники, либо выпустит черное облако ярости, но пока он просто сидит и ждет продолжения.
Вулси надевает очки и обводит взглядом своих людей: все еще не способного справиться с речевым аппаратом МакКея, испуганного Зеленку, хмурящего брови бледного Лорна, смотрящих в стол пегасцев, растерянную Келлер, Бекетта с застывшим лицом. Наконец он смотрит на Шеппарда и переплетает пальцы лежащих на столе рук.
- Я ничего не могу вам сказать, - говорит Вулси. – Я не понимаю, как можно было принять такое решение, почему никто за нас не заступился, и вообще не верю, что это случилось. Если вы ждете руководства к действию, от меня вы его не получите в ближайшее время. Торжество намечается на следующей неделе, точная дата будет позже. Идите и делайте, что хотите.
Он знает, что у многих только одно желание, связанное с КЗВ, МНК и в лучшем случае с пушкой Ронона, а в худшем – с остатками боезапаса Атлантиды, но видно невооруженным глазом, что у него нет никаких сил сопротивляться чему бы то ни было. Если бы первый встречный вежливо попросил его прыгнуть с Золотых Ворот, он прыгнул бы.
Шеппард вспоминает, как Атлантида не хотела открывать двери перед Вулси, когда тот только-только заступил на пост главы экспедиции. Он встает, подходит к Вулси, тупо следящему за ним глазами, и протягивает ему руку. Вулси несколько секунд смотрит на Шеппарда, моргает, переводит взгляд на его руку, потом медленно кладет в нее свою. Шеппард сжимает пальцы осторожно, но твердо и не опускает руку довольно долго, пока взгляд Вулси не становится осмысленным. Повернувшись к выходу, Шеппард обнаруживает, что за ним выстроилась очередь. МакКей энергично встряхивает руку начальника и быстро идет за Шеппардом. Когда к Вулси подходит Тейла, на его губах появляется некое подобие улыбки. Все с ним будет в порядке, решает Шеппард, выходя из кабинета.
Участники заседания, словно сговорившись, расходятся в разные стороны, старательно выбирая пути, на которых не столкнутся друг с другом. Если они сейчас сойдутся вместе, ничего внятного сказать все равно не получится, получится только обняться и плакать, чего никто не хочет. Лучше они переварят это по отдельности, а встретятся снова уже готовыми к обмозговыванию выхода из ситуации.
Шеппарду кажется, что сигнал к сбору дает Атлантида: уж слишком синхронно его команда, их с МакКеем заместители и главные врачи стягиваются на летнюю веранду. Некоторое время стоит угрюмое молчание, но чувствуется, что стадия бессильной ярости и вяжущего отчаяния позади.
- Мы вытащили из запасников все, что пять лет туда откладывали, - говорит МакКей, и Зеленка, встрепенувшись, кивает. – Постараемся изучить все, что можно, как можно скорее. Вдруг найдем какое-нибудь зарядное устройство для МНТ.
Он умолкает, а над столом облачком дыма повисает вопрос: «И что?»
- Зарядим модули и рванем отсюда, - говорит Шеппард, и облачко будто бы хмыкает.
«Так вам и разрешат».
- И спрашивать никого не будем, - говорит Лорн.
Облачко насмешливо покачивается: «Одинокая, но гордая колония, отрезавшая сама себя от метрополии. Очень романтично».
- Жили же без связи с Землей, - пожимает плечами Бекетт. – Проживем как-нибудь, - и делится свершениями медиков: - Мы начали исследовать пегасские лекарственные средства, думаем, как их можно использовать в земной медицине. Если удастся доказать их уникальность, может быть, получится уломать МНК и КЗВ снарядить еще одну экспедицию.
«Но тебя-то вряд ли отпустят туда насовсем, ты им будешь нужен здесь».
Бекетт опускает глаза и дергает плечом.
- Останется только доказать, что целесообразнее изучать их на месте, а не таскать из Пегаса снопы и мешки, - кивает Шеппард, и Бекетт улыбается.
- Нам похвастаться нечем, - разводит руками Лорн, бросив взгляд на Шеппарда. – Но нас столько же, сколько ученых и медиков, так что в случае какого-нибудь голосования…
«Или вооруженного восстания…»
- Да перестань ты! – рявкает МакКей, вместе со стулом поворачиваясь к безмятежно стремящимся в небо шпилям Атлантиды. – Да! Или в случае вооруженного восстания!
Келлер вздрагивает и испуганно смотрит на него. Облачко фыркает и рассеивается. Все переводят дух, обмениваются взглядами и улыбками. У всех такое ощущение, что некая проверка на вшивость пройдена.
В общем и целом, им остается только одно – держаться вместе и работать. Они прожили пять лет в далекой-далекой галактике и не вымерли только потому, что держались вместе и не бросали попыток овладеть тайнами Пегаса. Для Шеппарда не секрет, что Земля подчас похуже любой самой паскудной пегасской планетки, но это только подстегивает его. Он готов побороться с родным домом, всю жизнь валявшим его в пыли и грязи.
Они держатся вместе и работают. Ученые изучают технику Древних, Лорн и Шеппард помогают им в этом, медики и Тейла трудятся над пегасскими травками, морпехи и Ронон тренируются и учат друг друга земным и пегасским стилям борьбы. Потом приходит день торжественного закрытия проекта «Пегас», и они надевают смокинги, вечерние платья и парадную форму (Ронон ограничивается белой рубашкой, застегнутой на все пуговицы) и летят в Шайеннский комплекс. У всех крепко сжатые губы и напряженные плечи, и они высиживают официальную часть неподвижно и без улыбок. Им удается весьма значительно подпортить веселье людям, запоровшим дело их жизни.
Шеппарда накрывает ощущением, что все вокруг него из пластика, на фуршете. Манекены с движущим механизмом и динамиком внутри вместо людей, крашеный под камень и стекло пластик вместо стен и потолка, искусно выполненные муляжи еды. Ему даже кажется на какую-то долю секунды, что и его команда – фальшивка, и он сжимает руку МакКея прежде, чем успевает осознать, что делает, и испугаться по-настоящему. МакКей, не повернув головы, отвечает таким же судорожным пожатием, и пальцы у него ледяные, но ладонь теплая, и Шеппард успокаивается. По сути, какое ему дело до окружающего мира? Ему нужна только его команда.
Кое-как они переживают этот вечер и возвращаются на Атлантиду. Они даже не пытаются выяснить, сколько у них времени: лучше спокойно работать, не чувствуя нависшего над головой рокового срока.
Дни идут и складываются в недели, но их не торопятся выгонять, и живут они вполне прилично. Ученые делают маленькие и большие открытия и радуются им. Тейла и Ронон с Амелией часто уезжают в город – по магазинам и на свиданки, и Шеппарду это очень не нравится, но он не чувствует за собой права сказать друзьям: «Не смейте становиться землянами!» Он сам уже отвык быть землянином, и это мешает ему судить своих сопланетников.
Шеппард держит свои тревоги при себе, пока Тейла не возвращается на Атлантиду из одного из редких визитов на Новый Атоз и не приносит с собой Торрена. Она говорит, что ей трудно так долго не видеть сына, да никто особенно и не протестует. О новом жителе Атлантиды Командованию демонстративно не сообщается.
Шеппард исподволь рад малышу и тому, что Тейле теперь будет спокойнее и она будет еще реже отлучаться в Пегас. Торрен тоже всем доволен: его обожают, балуют, возят на ревущем катере на берег смотреть целый новый мир, ему дарят диковинные для атозианца игрушки. И однажды, глядя, как Торрен возит по ковру уже изрядно покоцанного Оптимуса Прайма, Шеппард понимает, что однозначно и уверенно хочет, чтобы Тейла вернулась на Новый Атоз. Он хочет, чтобы и Ронон убрался с Земли, но теперь, когда экспедиция расформирована, Шеппард не может приказывать, а просьбу подобного рода Ронон воспримет как предательство. Впрочем, Ронон – взрослый человек, он несет в себе культуру своего народа, ее уже ничем не выбьешь из него. Но от мысли, что Торрен будет расти по большей части обычным земным мальчишкой, у Шеппарда начинает болеть живот. Тейла и Канаан должны вырастить его среди сородичей. Нельзя, чтобы он рос среди пластиковых декораций.
Шеппард говорит все это Тейле тогда же, судорожно страхуя лезущего на него Торрена, не дающего просто поднять себя и усадить на колени. Тейла молчит, не глядя на Шеппарда, но он знает, что она понимает: если уж он высказал такую крамольную мысль, значит, просто не мог больше молчать.
- Ты думаешь, я не в состоянии вырастить его атозианцем вне Атоза? – спрашивает она.
- Я считаю, что ты лучшая мать на две галактики, - искренне отвечает он, - но ты не знаешь прилипчивости земной культуры, которую иногда можно назвать культурой только в самом общем смысле.
- Однако у меня перед глазами сотни примеров достойных землян, - улыбается Тейла.
Шеппард пожимает плечами. Что тут скажешь? Он все понимает, он знает, что в таком окружении, как лантийцы, Торрен не может вырасти плохим человеком. Но он хочет, чтобы мальчик вырос хорошим человеком на Атозе.
- Я не хочу спорить, потому что у меня нет аргументов, кроме моих желаний и ощущений, - говорит Шеппард. – И решать в любом случае тебе. Но мне кажется, что ты сама об этом думала, и не раз.
- Думала, - в ее голосе Шеппарду слышится облегчение.
- Если ты уйдешь, у нас появится дополнительный стимул все-таки вернуться, - добавляет он, осторожно расправляя плечи, с которых медленно съезжает тяжесть.
- У вас и так их целая куча, - смеется Тейла и снимает Торрена с Шеппарда. – Спасибо тебе. С Рононом я поговорю сама, не беспокойся.
Шеппард облегченно вздыхает.
Когда он сообщает об этом разговоре МакКею, ученый открывает рот, чтобы возмутиться, но задумывается, потом кивает.
- Наверно, это правильно, - говорит он. – Незачем ему расти в мире, где совершенно необоснованно губят невероятно перспективные проекты. А Тейла не даст ему забыть нас.
- В конце концов, если уж совсем припрет, ее всегда можно будет выдернуть обратно, - замечает Шеппард. – Например, на твою свадьбу. Кстати, когда уже?
- Никогда! – огрызается МакКей так зло, что Шеппард чуть не падает с табурета.
Они молчат и смотрят друг на друга. Потом МакКей ссутуливается еще больше и машет рукой.
- Извини, сорвался, - бормочет он. – Просто все спрашивают одно и то же, а Дженнифер уже почти месяц, как переехала на материк.
Шеппарда обдает волной озноба.
- Я думал, это временно. Уехала-приехала…
МакКей мотает головой.
- Мне жаль… - начинает Шеппард, но МакКей морщится и снова машет рукой.
- Это как-то само собой получилось. Я бешусь из-за другого. Если бы это случилось там, - он тычет пальцем в потолок, - все всё узнали бы сами и ничего никому не пришлось бы объяснять. Если бы ты знал, как меня раздражает, что всем всё снова нужно разжевывать!
- Нас всех здорово расхолодила эта экспедиция, - тихо говорит Шеппард. – Ты отвык пользоваться земными способами общения, я разнюнился.
МакКей удивленно смотрит на него.
- Как это?
Шеппард неуютно поводит плечами. Зря он это сказал.
- Ну, понимаешь, - пробует он объяснить, - у меня как будто стало больше чувств… соответственно, больше сторон, с которых ко мне можно подобраться… больше тыла… и поскольку расширился аппарат для чувствования, я острее на все реагирую…
МакКей кивает, и Шеппард благодарно затыкается.
- Мы стали сильнее, но слабее, - нараспев говорит МакКей, - мощнее, но ранимее; храбрее, но боимся чаще и отчаяннее; мудрее, но глупее. В смысле, мы теперь знаем больше, чем раньше, но вещей, которых мы пока не знаем, тоже стало намного больше, чем раньше, и соотношение нам не льстит, - объясняет он, рубя под корень трагический пафос своей речи.
Шеппард смеется, МакКей тоже улыбается.
- Интересно, - спрашивает Шеппард скорее сам себя, чем МакКея, - когда уйдет Тейла… мы это почувствуем?
- Мне, конечно, совсем не хочется проверять, - ворчливо отвечает МакКей, - но делать нечего. Скоро узнаем.
Тем не менее он слегка расслабляется. Если Атлантида не переживает из-за ухода Келлер, ничего нет страшного в том, что и он не слишком переживает.
Когда Тейла, попрощавшись с каждым из набившихся в Зал Врат лантийцев, с Торреном на руках подходит к открытым Вратам, Шеппард смотрит на МакКея и понимает, что они оба одновременно получили ответ на полуриторический вопрос Шеппарда. Атлантида скорбит, отпуская своего. Даже двоих своих, поправляется Шеппард. И остающиеся чувствуют это.
Они выходят из Зала Врат. Светильники в коридоре горят вполсилы. МакКей вдруг останавливается и кладет руку на стену.
- Ну-ну, старушка, - говорит он очень мягко. – Не грусти. Мы больше так не будем. – Он поворачивается к Шеппарду. – Обещаем?
Шеппард тоже прижимает ладонь к теплой стене и без колебаний отвечает:
- Обещаем.
Он чувствует, как Атлантида затаивается, словно раздумывает. А потом светильники коротко вспыхивают и начинают гореть чуть ярче.
14.
Название: Дом, милый дом.
Фандом: Stargate Atlantis.
Герои: Команда, Атлантида.
Тема: Пластик.
Объём: 2316 слов.
Тип: джен.
Рейтинг: G.
Саммари: Атлантиде не разрешают вернуться в Пегас.
Читать
Название: Дом, милый дом.
Фандом: Stargate Atlantis.
Герои: Команда, Атлантида.
Тема: Пластик.
Объём: 2316 слов.
Тип: джен.
Рейтинг: G.
Саммари: Атлантиде не разрешают вернуться в Пегас.
Читать